Грязная работа - Страница 73

Чарли развернулся на голос и с изумлением увидел Верна Гловера — малорослого Торговца Смертью: тот жевал капустный салатик с фасолью.

— Спасибо, что пришли, — на автомате ответил Чарли.

Берн отмахнулся от благодарностей пластмассовой вилкой.

— Тень видели?

Чарли кивнул. Доехав утром до материного дома, он увидел, что тень со столовой горы уже доползла до переднего двора, и вопли падальщиков, что вились стаями по ее краям, уже просто оглушали.

— Вы не говорили, что ее больше никто не видит. Из Сан-Франциско я звонил сестре проверить, как она движется, но Джейн ничего не заметила.

— Простите, но они ее не видят, — по крайней мере, насколько я могу судить. Ее не было пять дней. Вернулась утром.

— Когда я прилетел?

— Наверное. Это все из-за нас? Кофе с пончиками — и уже конец света?

— Дома я пропустил две души, — ответил Чарли, улыбнувшись господину в винного цвета костюме для гольфа: мужчина в знак сочувствия, проходя мимо, прижал руку к сердцу.

— Пропустили? И они достались этим — как вы их назвали? — сточным гарпиям?

— Возможно. Как бы там ни было, оно, похоже, от меня не отстает.

— Извините, — сказал Верп.

— Но я все равно рад, что мы поговорили. Мне теперь не так одиноко.

— Ну да, — сказал Чарли.

— И мои соболезнования, — торопливо прибавил Верн.

— Вы как вообще?

— До меня, наверное, пока не дошло, — ответил Чарли.

— Но кажется, я теперь сирота.

— Я прослежу, кому достанется ожерелье, — сказал Верн.

— И буду с ним бережно.

— Спасибо. Думаете, мы в силах контролировать, кому следующему достается душа? В смысле — по-настоящему? В «Великой большой книге» сказано, что они перемещаются, как им надлежит.

— Надо полагать, — ответил Верн.

— Всякий раз, когда я что-нибудь продавал, свет в них тут же гас. Если человек не тот, этого бы, наверное, не было?

— Ну, видимо, — сказал Чарли.

— Хоть тут какой-то порядок.

— Вы знаток, — сказал Верн — и выронил вилку.

— Кто это? Ух какая классная.

— Это моя сестра, — ответил Чарли.

К ним направлялась Джейн. В темно-сером двубортном костюме Чарли от «Армани» и черных туфлях с завязочками. Ее платиновые волосы были уложены и залакированы волнами перманента тридцатых годов в палец толщиной и виднелись из-под черной шляпки с вуалью, которая закрывала все лицо до губ, сиявших, точно красные «феррари».

На взгляд Чарли, она, как обычно, смахивала на помесь робота-убийцы и персонажа Доктора Зойсса, но если попробовать сощуриться и не обратить внимания на тот факт, что она его сестра… и лесбиянка… и его сестра, то можно было, наверное, постичь, как ее волосам, губам и чистой линейности удается поразить кого-нибудь «классом». Особенно таких, как Верн, кому для покорения женщин такого роста потребуется альпинистское снаряжение и баллон кислорода.

— Верн, позвольте представить вам мою неописуемо классную сестру Джейн. Джейн, это Верн.

— Здрасьте, Верн. — Джейн протянула ему руку, и Торговец Смертью поморщился от хватки.

— Примите мои соболезнования, — сказал он.

— Спасибо. Вы знали нашу маму?

— Верн ее очень хорошо знал, — сказал Чарли.

— Вообще-то мама перед самой смертью очень хотела, чтобы ты позволила Верну угостить тебя пончиком. Не правда ли, Верн?

Тот закивал с такой силой, что Чарли послышалось, как щелкают его позвонки.

— Ее предсмертное желание, — сказал Верн.

Джейн не шелохнулась и ничего не ответила.

Поскольку глаза ее прятались под вуалью, Чарли не видел, какое у нее лицо, но догадывался, что она своим лазерным взором пытается прожечь спаренные дырки в его аорте.

— Знаете, Верн, это было бы очень мило, но не могли бы мы отложить приглашение? Мы только что похоронили маму, и мне нужно кое-что обсудить с братом.

— Это ничего, — сказал Верн.

— И пончиком угощать не обязательно, если вы следите за фигурой. Знаете, можно кофе, салатик, что угодно.

— Запросто, — сказала Джейн.

— Раз так хотелось маме. Я вам позвоню. Однако Чарли сообщил вам, что я лесбиянка, правда?

— О боже мой, — произнес Верн.

Он чуть не сделал стойку на руках от возбуждения, но тут вспомнил, что он на поминках, где открыто воображать себе menage a troi с дочерью усопшей как-то неприлично.

— Простите, — пискнул он.

— Увидимся, Верн, — успел сказать Чарли, когда сестра повлекла его за собой к клубной кухоньке.

— Я напишу вам про остальное.

Едва они свернули за угол, Джейн двинула брата в солнечное сплетение, вышибив дух.

— О чем ты себе думал? — прошипела она, откинув вуаль, чтобы ему лучше было видно, как она рассвирепела: вдруг через пузо до брата не дошло.

Чарли ловил ртом воздух и хохотал.

— Этого хотела мама.

— Моя мама только что умерла, Чарли.

— Ага, — сказал он.

— Но ты себе даже не представляешь, что ты сделала для этого мужика.

— Вот как? — Джейн подняла бровь.

— Он навсегда запомнит этот день. У него больше не случится ни одной сексуальной фантазии, в которой к нему не будешь подходить ты, — притом, вероятно, в чужих туфлях.

— И тебе не кажется, что это извращение?

— Ну-у… да, ты моя сестра, но для Верна это главный миг в жизни.

Джейн кивнула:

— Ты довольно неплохой человек, Чарли, раз так заботишься о постороннем недомерке…

— Ну да, знаешь…

— Хотя и жопа с ручкой! — закончила Джейн и снова утопила кулак в солнечном сплетении Чарли.